— У павлина нет ничего, кроме его волшебной красоты. Это существо надменное, мнительное, глупое и трусливое да вдобавок с пронзительным и противным голосом.
— Черт возьми! Не обо мне ли это сказано? Хорошо еще, что красотою я не блещу.
И очень поспешно сбежал я с винтовой дубовой лестницы.
Но на другой день моя влюбленная Мария не заехала и не дала ничего знать о себе и на третий день.
На четвертый день я, совсем унылый, робкий, покаянный, решился пойти на Валлон д’Ориоль. Сам себе я казался похожим на мокрого, напроказившего пуделя или на недощипанного петуха.
Мне отворила дверь эта проклятая змея Ингрид, эта бешеная колдунья. Я вошел в ателье и спросил:
— Дома ли мадам Дюран?
— Мадам Дюран уехала три дня назад. Но она приказала мне быть в вашем распоряжении.
Я спросил ехидно и сердито:
— Она мне подарила вас?
— Совершенно верно. Подарила до вашего или до ее распоряжения. Итак, господин, я готова вам служить.
Я ответил:
— Я нуждаюсь в вас, сударыня, менее, чем в ком бы то ни было на свете. Скажите мне ее адрес.
— Если бы я и знала его — все равно я бы не сказала вам.
И какие дерзкие, какие ослепительно гневные глаза выпятила на меня эта белокурая дьяволица, эта маленькая, никогда не доступная моему пониманию помесь ангела с чертенком!
— Вы свободны! — так я крикнул ей и побежал. На бегу мелькнул мне боком в глаза блистательный павлин. От злобы и отчаяния, душивших меня, я невольно, но очень громко хлопнул дверью, и когда лестница вся загудела, я успел расслышать голос маленького чудовища:
— Imbecile!
Мария по-прежнему не давала о себе знать. Наконец недели через две я получил от нее письмо.
...«Милый Мишика, благодарю тебя за то великое счастье, которое ты мне дал. Все это время я думала о тебе, о себе и о нашей любви. Бог знает каких усилий мне стоило, чтобы не сорваться, не полететь к тебе первым попавшимся поездом. Наконец я поняла, что нам нельзя жить ни вместе, ни близко друг от друга. Что-то есть в нас такое, что постоянно разъединяет нас и мешает нам жить в полном счастии, а всякие поправки, всякие новые пробы и испытания повлекли бы новую и все более сильную вражду. Пишу тебе из маленького городка «Белая Лошадь». Я ошиблась, когда воображала его в таком поэтическом и величественном виде. Здесь почти две тысячи жителей, английские отели, проводники, живописные виды, фотографы и даже лаун-теннис. Завтра я покидаю Европу. Мы больше не встретимся, и мой дружеский совет — забудь обо мне совсем и как можно скорее.
Прощай. Целую тебя.
Твой друг Мария».
И постскриптум:
...«Я знаю, ты некорыстолюбив и горд, но если тебя постигнут нужда или несчастие, обратись от моего имени к директору завода г. Ремильяк. Он охотно придет тебе на помощь.
М.».
Вот так-то все кончилось, мой старый дружище… Ничего… Я покорен велениям судьбы… Колеса времени не повернешь обратно… Живу по инерции. Но одна, одна мысль не дает мне покоя: почему я не умел любить Марию так просто, доверчиво, пламенно и послушно, как любил ее матрос Джиованни, этот прекрасный суперкарго? Да! Из разного мы были теста с этим итальянцем.
Или в самом деле меня сглазил проклятый павлин?
(1929)
здравствуйте, сударь; доброй ночи, сударь; хотите чаю, сударь (фр.)
«Если хочешь мира, готовься к войне» (лат.)
«Будьте так добры… вы понимаете…» (фр.)
Почему? (фр.)
и так далее (фр.)
Загадка! (фр.)
Неприятно-с… (фр.)
Бедный ребенок!.. (фр.)
тысяча извинений, сударыня (фр.)
очень рад, сударыня (фр.)
Кавалеры, приглашайте дам! (фр.)
напротив (фр.)
большой круг (фр.)
Дамы, вперед… назад! Кавалеры, одни! Простите… направляйте ваших дам! (фр.)
Кавалеры, вперед! Кавалеры, в круг! (фр.)
Больше жизни, господа! (фр.)
пренебрегает (от фр. negliger)
Кавалеры, развлекайте дам! (фр.)
Записная книжка (франц.).
до востребования (искаж. франц. poste restante).
Но очень добропорядочна (искаж. польск. ale bardzo poczciwa).
Спроси у отца (неаполит. диалект).
Прочь! (от фр. sortez)
О, мой вор, о, мой очаровательный вор! (фр.)
Нечто от «миши́ки» (фр.).
Войдите (фр.).
Гарсон, счет! (фр.)
Здесь: вот так! (фр.)
Прозвище (фр.).
Постоялый двор (от фр. auberge).
Дурак! (фр.)